Веками сельские жители искали обитателей волшебной страны в лесу и перелесках в такие ночи, как канун Иванова дня. Любое трепетание лепестка или слабый луч света мог выдать присутствие крошечных обитателей волшебного мира. Когда смертные приближались, феи исчезали, строго охраняя свое уединение. Но если кому-нибудь удалось подкрасться незаметно, то он мог услышать игру миниатюрных флейт и увидеть на мгновение блеск и сияние празднества, прежде чем все погрузиться во мрак.

Крошечные потомки могущественных обитателей волшебного царства известны людям с древнейших времен, волшебные обитатели лесов и полей хранили изысканные обычаи своих предков. В мире, где лепесток мог служить роскошным балдахином, шип боярышника грозным оружием, а малиновка была громадным незваным пришельцем, они проводили время за музицированием, пирами, развлечениями и войнами. Хотя они были миловидные существа, великолепные в своих нарядах из лепестков и семян чертополоха, их наряд пришел в упадок. Смертные, которым доводилось увидеть мельком их сияющее царства, иногда становились очевидцами похоронных обрядов, величественных и печальных. Это служило доказательством того, что обитатели волшебного царства были долгожителями, но не были бессмертными.

Мерцающий свет на темной глади пруда при ближайшем рассмотрении мог оказаться изысканной сценой любви и ухаживания, украшенной лепестками водяной лилии.

В лунном свете летней ночи стебли цветов служили винтовыми лестницами, а разноцветные мотыльки - крошечными крылатыми лошадками.

Некоторые смертные считали, что белые мыши приносят удачу, другие считали их дурным предзнаменованием. Но феям они служили для развлечений.

Прогуливаясь в одиночестве по саду, поэт заметил, как шевельнулся широкий лист и показалась крошечная процессия, несшая тело на розовом листке. Это были похороны феи.

Отредактировано АНХЕЛЬ (2010-02-10 02:45:03)

Красивый лесной пейзаж. Опушка густого леса, где сходятся вместе два больших лесных массива и светлый промежуток между ними отражается в воде небольшого озера, заросшего по краям камышом и ряской. Светлое предвечернее время.

На траве у озера сидит эльф, печально уставившись на воду - на тот самый светлый промежуток неба в воде между темными массами деревьев. Он занят тем, что на разных языках мира называется по-разному, но с одним и тем же смыслом. Искать вчерашний день, горевать о прошлогоднем снеге, плакать над разлитым молоком...

С этой опушки в незапамятные времена, в результате какой-то стычки местного значения, отправились в худший, как говорят, для эльфов мир несколько эльфийских воинов, и в их числе один лучник женского пола...

И теперь эльф сидит и ждет.

- Да здесь я, здесь... - раздается ворчливый голос откуда-то из воздуха.

Предвечерние тени сгущаются и образуют из себя полупрозрачное видение - того самого лучника. Несмотря на положенную призраку дымчатость, его черты вполне определенны, а волосы и одежда окрашены в краски осени - хотя и несколько бледно. Призрак заметно лохмат, перепачкан в пыли и паутине и вообще выглядит опустившимся. Лук и колчан, которые он волочит за собой по земле, придают ему вид разжалованного солдата.

- Ну чего тебе опять? - недовольно осведомляется видение, ероша и без того растрепанные волосы.

- Да так, ничего. Скучно... - несколько смущенно ответствует собеседник.

Бывший эльф усаживается рядом с настоящим на травку и тоже глядит на воду.

- Ну как у вас... там? - интересуется живой эльф после длинной неловкой паузы.

- А что у нас там может быть... Мы же не люди - ничего нам там не светит. Темно. Мрачно. Бродишь по темным коридорам, везде то плесень, то пылища, сквозняки завывают, а на стенах гобелены, как живые, от ветра колыхаются. Смотришь на всякие древние битвы да истории, и такие они все мрачные и жуткие - глаза бы не глядели. - призрак прикрывает глаза и поеживается. - А делать-то больше все равно нечего. Того гляди, свихнешься. Тюрьма, и только.

- Так ты же там не одна? А того...главного надзирателя видеть приходится?

- Да какая разница... Ну, сидит он на троне в каком-то там зале - я уж и не нашла бы, где, я только раз там и была, когда наш отряд туда поступил. Все разбрелись куда-то, потерялись. Да и встретишь кого - тоже мало радости: тупые все какие-то делаются, заторможенные, мрачные. Не пообщаешься толком, да и о чем говорить-то? Сам уже такой.

- А я хотел за тобой отправиться...

- Во дурак! - вскипает бывший эльф. - Ты там был? Темнотищу всю эту видел? Скучно тебе! Тут у вас такая красота - вон осень скоро будет, я так осень любила, а теперь сиди в потемках, пялься на картинку с очередным великим сражением! - видение вскакивает и начинает нервно мерить шагами опушку. Лук и колчан волочатся за ним, словно хвост за лисой. - Что мы, такие уж преступники, чтобы нас в такое место отправлять - будто мало того, что тебя мечом хватили в очередной драке! Я так уже и не помню, с кем мы тогда дрались? Небось, тоже где-нибудь бродят, на подвиги свои любуются и мечи ржавые за собой таскают. Довоевались... - призрак, еле удержавшись от ругательства, махает рукой и снова опускается на траву.

- Все эти вояки заморские, принесло их на нашу голову... - производит живой эльф неуклюжую попытку исторического анализа.

- Да что они - можно подумать, здешние лучше. С гномами - и то войну затеяли! Все натура наша... дурацкая. - вздыхает видение, с трудом подобрав эпитет помягче.

- А правда, говорят, эльфы могут оживать... ну, перевоплощаться? - интересуется живой.

- Могут-то, наверно, и могут, да только никому не хочется. - отзывается видение. - И ничего уже не хочется. Некоторые, как я вот, еще бродят - родичей только пугают, а время пройдет - так и будешь сидеть, как идиот, и в темноту пялиться. Ладно, пора мне, вечереет... - подытоживает призрак и решительно растворяется в сумерках.

- Да посиди пока! Тебя что, хватятся там, что ли? - вскакивает живой.

- Никого там не стерегут, но никто что-то не уходит. - печально раздается из воздуха. - Жизнь-то свою второй раз не проживешь и не исправишь. Хоть мы и бессмертные, а всё равно дурни... 

Лесные эльфы — магические существа, обитающие на деревьях. Их образ жизни, главным образом, созерцателен и ничуть не изменился за многие века.

Обладая довольно высоким интеллектом и незаурядной ловкостью, а также большими, нежели их высшие и темные собратья, силой и сложением, лесные эльфы имеют прекрасные задатки как для магических профессий, так и для скрытных, воровских или егерьских. Но тем не менее, сравнительно невысокая относительно других рас сила все же играет свою роль, делая их малопригодными для воинских профессий.

Находясь в магии, как в своей стихии, лесные эльфы очень стойки к ментальным атакам, и даже могут видеть живых существ без света, но они крайне уязвимы к железному оружию в силу своей физической слабости. Они, находясь в гармонии с природой, обладают великолепными умениями в маскировке, стрельбе из лука и бесшумном передвижении, а также не могут ступить на путь зла, предпочитая или служить добру, или придерживаться нейтралитета.